Когда твое кредо: «Почему бы не попробовать», жизнь становится интереснее. Таким принципом руководствуется Егор Сечинский, разработчик AR/VR и лаборант «Академии цифровых технологий».

– Ты работаешь в сфере дополненной реальности, верно?

– Я работаю в сфере проектной деятельности. По большей части она связана с виртуальной реальностью, погружением в какой-то мир, и дополненной — дополняющей реальные объекты. Небольшое заблуждение, что виртуальная и дополненная реальность состоят только из миров и моделек. Там еще нужно программировать, писать алгоритмы, разные другие крутые штуки.

– С чего ты начал?

– Года два-три назад я занимался системным администрированием. Это вот есть такие админы, которые настраивают компьютеры, сети. И если они работают хорошо, то их никто не замечает.

– Почему ты системным администрированием начал заниматься?

– У меня отец связан с областью IT и с детства помогал мне на этом пути. Помню, в какой-то момент он поставил мне блокировку на компьютер — я не мог играть. Где-то неделю я сидел и пытался эту блокировку взломать. После того, как это получилось сделать, я понял, что в игры играть мне больше не интересно, а хочется заняться чем-то связанным со взломом, хакингом, безопасностью. Тогда в школу пришло уведомление, что есть вот классный конкурс по сетевому и системному администрированию. Я такой: «Ну, почему бы не попробовать поучаствовать».

– И ты от компьютеров и сетей перешел к созданию других миров?

– Да, произошел такой резкий скачок: я увидел направление VR/AR и подумал, что можно себя в этом попробовать. От ЦДЮТТИТ Пушкинского района я как-то участвовал в смене в лагере «Зеркальный», и там один педагог как раз уговорил меня заниматься дополненной и виртуальной реальностью. Мое решение было из ряда: «Почему бы не попробовать». Но вообще в сферу IT и проектов я пришел через сетевое и системное администрирование, когда поучаствовал в конкурсе WorldSkills.

– А в дополненной и виртуальной реальности что нравится?

– Эмоции людей. Когда человек еще с этим не работал, и ты показываешь ему свой крутой проект, он такой выходит: «Вау! Круто!». Он хочет еще, и ты видишь улыбку, счастье. Понимаешь, что делаешь что-то не зря.

– Ты сейчас продолжаешь учиться разработке дополненной реальности, или уже только практикуешься?

– Ну, я придерживаюсь того, что мы учимся на протяжении всей жизни. Современный мир предполагает, что человек всегда будет учиться. Правда, наставника сейчас у меня нет. Это большая проблема нашего образования, и не только в моей сфере — отсутствие хороших наставников.

– То есть ты оцениваешь свой уровень выше, чем у среднестатистического педагога?

– Я бы не так сказал. Под наставником я подразумеваю того человека, который смог бы тебя направить, дать совет. Он даже не должен особо шарить в какой-то сфере, но должен быть хорошим проводником.

– А вот говоря о твоей карьере в дополненной реальности, сколько времени нужно для создания одной модели?

– Это сложно оценить. Есть разные кейсы использования дополненной реальности. Если, например, на купюре в сто рублей нужно вывести какую-нибудь модельку, домик, то займет это минут 20-30. Даже неопытный потратит на это не больше двух часов. Я, помню, проводил эксперимент со школьниками, которые никогда до этого не работали с AR/VR. Сделал для них маленькую инструкцию. И, знаешь, они на удивление справились очень быстро.

– Сейчас ты работаешь в компании IXAR вместе с Константином Томилиным, как на вашем сайте написано. Как вы сошлись?

– Это прекрасный человек, который раньше занимался робототехникой. Был очень крутым чуваком в этой сфере, ну и сейчас он понял, что VR — его направление. А как сошлись – очень классная история. Год назад проходила олимпиада НТИ по профилю «Передовые и производственные технологии». Там нужно собирать разных сложных роботов. Константин был главным экспертом на этой компетенции. Я с ним пообщался, добавились в друзья в «ВКонтакте», на «Фейсбуке». Через полгода, летом, я как-то выложил пост, что занимаюсь дополненной реальностью. Костя мне написал там: «Ой, привет, это классно. Может, встретимся, пообщаемся?». Мы встретились, пообщались, ни к чему не пришли. Еще через полгода он пишет: «Слушай, Егор, давай мы с тобой съездим в Сириус. Образовательная программа для школьников от Роснефти, нужно про VR/AR рассказывать». Я такой: «Давай, почему бы нет». Съездили, провели все успешно. Поняли, что очень хорошо работаем в команде, и по приезду в Питер начали делать всякие проекты.

– Название IXAR — это ведь аббревиатура? Как расшифровывается?

– Мы его придумали, идя поздно вечером по улицам Санкт-Петербурга. Думали, какое бы крутое название сделать, чтобы оно полностью отражало технологию AR/VR. Изначально есть такая аббревиатура — XR, которая означает и виртуальную, и дополненную, и смешанную реальности. Мы попробовали перевести это на русский язык и получили «ИксАр», а потом «перевели» это обратно на английский, и получился наш IXAR.

– Сколько у вас сейчас проектов?

– У нас сейчас несколько крупных заказчиков. Такие, как «ЛенПолиграфМаш», «Объединенная авиастроительная корпорация», «Русада». Около пяти проектов сейчас разрабатываем одновременно. Самое главное в нашей жизни — это нетворкинг. Нужно всегда общаться. Большинство этих заказчиков вышли на нас потому, что мы где-то с ним пересекались, где-то пили кофе, обсуждали новости какие-нибудь.

– Проекты какого характера планируете делать в IXAR?

– Если я скажу «разные», так можно? По большей части IXAR — это IT-интегратор, который делает какие-либо решения для бизнеса. То есть иы продвигаешь в бизнес какие-то крутые проекты, которые сэкономят компании деньги, время, повысят эффективность. Например, один из наших проектов – это приложение дополненной реальности для очков. Оно позволяет сейчас увеличить скорость обслуживания самолета на 15-20%.

– Как это?

– Например, человек в очках дополненной реальности как раз видит документацию по какой-либо проблеме, возникшей в самолете, и может смотреть способы решения этой проблемы, сравнивать со своими мыслями, принимать уже решение.

– Может быть, уже есть какие-нибудь реализованные проекты, которыми вы можете гордиться?

– Самые крутые проекты мы реализовали, но подписали бумажку о неразглашении информации по ним. Но если говорить про IXAR, то у нас пока нет готовых проектов, студия только начинает свое развитие, ей полугода даже нет. Но вот скоро, кстати, сделаем наш первый проект — систему навигации по комплексу «ЛенПолиграфМаш», где находится «Точка кипения». Любой сможет дойти дотуда от метро с помощью AR.

– Это очень здорово, потому что я как-то шла до «Точки кипения» и трижды заблудилась по дороге.

– Да, мы как раз изучили проблему. Администраторы «Точки кипения» и «ЛенПолиграфМаша» часто сталкиваются со звонками и просьбами помочь найти дорогу. Вот и решение.

– Ты вот говоришь про одно решение, другое, третье. А ты их находишь?

– Иногда к тебе в голову просто приходит крутая идея. Ты знаешь технологию — применяешь идею. Важный этап — это понимание, есть ли вообще такая проблема. Я просто иду, общаюсь с людьми, узнаю их боль. Думаю, насколько будет полезно решение. Часто бывает такое, что я придумываю идею, и мне кажется, что это вау и очень круто, а на самом деле людям это не нужно. Вот пример не очень удачного проекта с использованием AR — визуализация газет с помощью дополненной реальности. Сейчас газеты в основном читают люди за 60-70 лет, и когда ты с ними начинаешь общаться про новые технологии, они говорят: «Ой, нет, милок. Я не пользуюсь планшетами, я не знаю, мне просто нравится читать новости». Это называется кастомер девелопмент (англ. «customer development» — развитие клиента, проверка гипотезы), то есть общение с потенциальным клиентом.

– А работал ты где-нибудь до IXAR?

– Если говорить про официальное трудоустройство, то с сентября я работаю в «Академии цифровых технологий». До этого работал в компании, которая занимается IT-решениями, но в области робототехники. Они делают всякие умные фермы, теплицы, чего у них только нет. Попал туда я тоже совершенно случайно, через знакомого. Занимался там обслуживаем 3D-принтеров и программированием каких-то простых штук.

– Чего стоит ожидать школьнику, когда он только начинает карьеру?

– Может произойти так, что ты попадешь на какое-то место, и у тебя не будет никакого роста. Можно быть учеником, лаборантом, и тогда долгое время к тебе будут так относиться. Это самая главная проблема, когда ты можешь проработать на какой-то низкой позиции несколько лет, и тут не будет ни личностного роста, ни карьерного, ни духовного. Вот этого надо бояться. В какой-то определенный момент нужно сказать себе: «Я вырос из этого», и идти дальше.

– «Идти» — это уйти с работы?

– Либо уйти, либо просто поговорить с работодателем, что твой уровень выше, и ты можешь делать другие вещи.

– Чего не нужно делать, когда создаешь свою компанию?

– Делить. Мне кажется, эта проблема всегда появляется, когда начинаешь что-то делать. Как бы «делить шкуру неубитого медведя». С самого начала, когда пытаешься поделить какую-то прибыль, проценты, доходы — это очень глупо, могут быть даже скандалы. Мы в IXAR договорились так, что кто насколько будет работать, тот столько и получит.

– Какие ты можешь дать советы подросткам, которые хотят себя реализовать?

– Сейчас есть большое количество всяких классных штук от государства, которые как раз для самоопределения подростков. В таком надо участвовать. Это как олимпиада НТИ, Всероссийский детский центр Сириус, Артек, множество других олимпиад. Можно не только скиллы прокачать, но в некоторых конкурсах и выиграть деньги на реализацию проекта.

– Что должно произойти, чтобы ты перестал заниматься тем, чем ты занимаешься сейчас?

– Не знаю. Моя цель жизни — это домик в Альпах, ну и какой-нибудь маленький горнолыжный курортик.

– Это интересно. Ты помимо программирования еще лыжами занимаешься?

– Если ты занимаешься какой-то определенной работой, то просто обязательно должно быть хобби, которому будет возможность уделять время. Я своим считаю катание на сноуборде. Зимой я очень уставал, и либо ехал в Туттари парк, либо просто брал билеты себе до Сочи и катался там. Есть проблема, что ты можешь просто перегореть на работе. Будешь заниматься и заниматься, и в определенный момент — все. Ты закончишься, и чтобы вернуться обратно в строй, нужно будет потратить очень много сил на восстановление.

– Есть у тебя какая-нибудь мечта?

– Моя мечта — быть счастливым. Чтобы я понимал: мне нравится то, что я делаю.